БЕЛЫЙ ГОЛУБЬ В КРОВИ

Белый голубь в крови мне ударил в стекло.
Видно врезался с лету, без сил.
Крупной дробью ему разорвало крыло,
Вот и он уже не угодил.

До чего же мы, грешные, дожили,
Божью птицу и ту на прицел.
Ну, друг в друга, а это! Да можно ли?!
Он же с миром над миром летел.

Что, голубчик, беда привела?
Рана враз заживёт, не грусти.
Если можешь, пойми и прости.
Вот такие у нас, брат, дела.

Белый голубь в крови, что ещё говорить…
Если б случай, а то ведь беда.
Если вера для нас – путеводная нить,
Потеряем, уйдём в никуда.

Так задуматься, надо же, страшно ведь,
Управляя движеньем стихий,
Забываем всё чаще про заповедь:
«Не убий, не убий, не убий!»

Надо б принять на грудь полтишок,
Больно муторно стало в груди.
Что же ждёт то нас всех впереди?
Поглядим. Будь здоров, голубок.

Белый голубь в крови – наша горькая явь.
Правит бал на миру вороньё.
Разбуди нас, Господь, разбуди и направь
Заплутавшее племя твоё.

Но гласит поговорка: «На бога то,
Да надейся, но сам не плошай».
Тяжела жизнь, но как она прожита,
Станет выбором, в ад или в рай!

Оклемался сердечный? Держись.
Будешь гостем, пока зарастёт,
А подлечишься малость – вперёд!
Вольной птице, да вольная высь!

1997

Николай Джинчарадзе. Белый голубь в крови...  

Из чьей-то тени... - циклы стихов.

ЛЮБЛЮ ВАШ ДОМ

Я люблю ваш тёплый милый дом,
Запах кухни и табачный дым,
Даже это место за столом,
Стало как-то, прямо таки родным.

Всё здесь греет – стены и глаза,
Шумные гулянья на ура,
Тихая раздача на туза,
Чашка кофе крепкого с утра.

Искренность негромких добрых слов,
Дарит здесь несказанный уют.
Да благословит господь ваш кров,
Давший счастью общему приют.

Пусть же, повторятся вновь и вновь
Наши золотые времена,
Вера здесь, надежда и любовь
Без измен сменили имена.

И, когда кряхтя под хруст костей,
Старый я за дверью спрячу трость,
И скажу: Встречаете гостей?
Вновь услышу: «Да какой ты гость».

Господи, я здесь и вы со мной.
Радости, укутанный теплом,
Я, тряхнув, как нынче стариной,
Вновь спою вам, как люблю ваш дом.

2007

«СТРАЖДУЩИМ ТУШАМ»

Что уставились, толстокожие?
Надо песен для «страждущих душ»?
Но в, откормленном вашем безбожие
Душ не видно под мантией туш.
Сердце, где оно в чреве натруженном
Затерялось у «бедных», у вас.
С бесконечным обедом и ужином
Не нырнуло ль подчас в унитаз?

Поперхнулись? Не страшно, – провалится
В ненасытное брюхо кусок.
Да из вас, и никто не подавится,
Слыша «ласковый» мой голосок.
Уж полмира захапали, сволочи,
Слава богу, до звёзд не достать.
Слава богу, задумавшись  полночью,
Есть на что поглядеть, помечтать.

Что сказать вам? Живите, как можете,
В этой жизни себе не соврёшь…
Будем спорить? Да ладно уж, полноте, –
Эта жизнь стоит больше, чем грош.
Все когда-нибудь встретимся грешники,
На единственно правом суде, –
Будут ангелы, божьи насмешники,
Разбирать наше свинство в еде.

2007

ОДИН В ГРОЗУ

Словно проклял кто – не спится.
Надо б в церковь – помолиться.
Ноги не идут.
Слишком много там народа –
Нынче «верить» стало модно.
Пусть себе и врут.

Кто безгрешен, тот пусть первым
Бросит камень без зазрения
В грешного меня.
Промолчу, потупив плечи.
Знаю сам, за что отвечу,
Голову склоня.

Один в грозу
Уйду в поле.
Зажму слезу.
Комом в горле.
Рычу, что зверь.
И в кровь кожу.
Пойми, поверь,
Прости, боже.

У ворот старик с шапчонкой,
Глядя в грязь, трясёт ручонкой.
Вот он жизни бал!
Положу ему монету.
Дать бы больше, только нету,
Кто бы мне подал?!

Чем богаты, тем и рады.
Сплюну в землю от досады,
Не дай бог, вот так...
Всюду блещет позолота,
А оглянешься – болото,
Только сделай шаг.
Коль умён, какого ж беден?
Кто-то съел, а кто-то съеден,
И брат брату волк.
И чем дальше для народа
Эта нищая свобода,
Как на саван шёлк.

Наболело, нету мочи,
Да кому я... А короче.
Что об стену лбом.
Почему так я не знаю
На Руси все хаты с краю...
Сумасшедший дом...

1998

КРОШКА СЫН К ОТЦУ ПРИШЁЛ

Крошка сын к отцу пришёл, и спросила кроха,
«Что такое хорошо, и что такое плохо?»
Что ответил бы я сыну на поставленный вопрос?
Сам ведь, сколько лет понять старался,
Вроде всё, что можно было, и прошёл и перенёс,
До седин дожил, да вот не разобрался.
Несолидно отмолчаться, здесь, конечно же, нельзя,
И попроще, как бы, чтоб не выдать лишку.
В общем надо постараться, чтоб полегче, не грузя,
Ну, давай, отец, воспитывай мальчишку.

Я скажу тебе сынок совсем не много,
Не про то, что каждый должен знать,
Не про то, что сам поймёшь дорогой
И не про то, что сам не смог понять.

Кем бы не был ты, и как бы не жил,
И куда б ни брошен был судьбой,
Чтобы волком выть пришлось как можно реже,
Честен будь перед самим собой.

Что такое хорошо, что плохо, –
Всем своё, и всюду разнобой,
Всё поймёшь и обретёшь по крохам.
Только честен будь перед самим собой.

Иногда, ты знаешь, так бывает.
На тебя окрысится весь свет –
Тычет пальцем в спину, завывает,
Ты, для них, злодей, и спора нет.

Но, когда, пусть станет очень больно,
Даже, на колени телом пав,
Рассмеёшься ты в душе довольно,
Если знаешь, – перед всеми прав.

А ещё бывает – ветер в спину,
И восторг на лицах всех вокруг,
Жизнь твоя похожа на картину.
Вознести тебя готовы сотни рук…

Только, коль в свету церковных свечек,
Будет грызть грудину совесть мышь,
Если есть за что, ты взвоешь, человечек, –
От себя греха не утаишь.

Загрузил таки мальчонку, пальчик в рот и ни гу-гу,
Что ж пускай, покуда не наскучит.
Мне ещё не раз придётся объяснять, уж как смогу.
А потом, бог даст, он сам меня научит.

 1997

Я БЫ ДОРОГО ДАЛ

Я бы дорого дал, чтоб вернуться лет тридцать назад,
В такой же вот, вроде бы, вечер, да только другой,
Когда и листочку, и ветру, и птице был рад,
Мальчишка, с годами, увы, оказавшийся мной.

Я бы дорого дал, чтоб не знать то, что знаю теперь –
Наивность, наверное, счастье, да я не у дел.
Глядит исподлобья, во мне притаившийся зверь,
Которого лаской никто приручить не сумел.

Я бы дорого дал, чтоб не видеть и не понимать
Дешёвенькой фальши, что в людях на каждом шагу,
В которой, всю жизнь свою могут они продремать.
Наверно, так проще. Да только вот я не могу.

Я бы дорого дал, чтоб ещё раз прожить и пройти
И беды свои, и ничтожные крохи удач,
Да вот не ведут нас обратно господни пути,
А годы седым табуном всё уносятся вскачь.

Я бы дорого дал, чтобы так никогда не любить,
Сметающей всё на корню безнадёжной волной…
Теперь же лишить меня этого – проще убить,
Хотя, до смешного, любовь моя схожа с войной.

Я бы дорого дал, чтоб вернуть что-нибудь, что-нибудь,
С потерянным прошлым столкнуться в несбыточном сне,
Вдохнуть детской радости, допьяна, полную грудь…
Да вот только дать, к сожалению, нечего мне…

2010

ПОД ДОЖДЁМ

Я стою под дождём, только лужи вокруг,
Жду её, ох, как я терпелив.
Только капли стучат, и весёлый их стук
Мне приятный подскажут мотив:
Кап-кап-кап...

Мимо люди бегут, и большой циферблат
Отражается в окнах витрин,
И я слышу, как мокрые шины шуршат,
Проезжающих рядом машин.
Ш-ш-ш...

Я смотрю на часы, я промок и продрог, –
Неужели она не придёт?
Ну а стрелки бегут от меня со всех ног,
Не желая замедлить свой ход.
Тик-тик-так...

Наконец-то идёт, нарочито спеша,
Виновато сверкают зрачки...
Я же думаю: Господи! Как хороша!
Как приятно стучат каблучки!
Цок-цок-цок...

Удивлённо глядит, – Я наверно смешон, –
Мокрый, но и счастливый стою.
Как прекрасно, что дождь! Я безумно влюблён!
И вдруг слышу, что громко пою:
Рай-рай-рай...

 1993

Я упаду к её ногам,
Когда уже не будет сил.
И усмехнусь своим богам:
Не я ль о счастье вас просил?
И на коленях перед ней
Пойму и осознаю вновь,
Что высшим богом для людей
Была и есть она  – любовь

 Без тебя, я совсем не я,
 Без тебя нет мечты.
 Пусть вся жизнь непутёвая,
 Если жизнь это ты.

Пусть всё получится не так,
Не мне искать во тьме звезду,
Но каждый пройденный свой шаг,
Я для тебя одной пройду.
Умру ль, иль выживу в себе,
Ни в этом суть, ни в этом соль  –
Я всё сказал в простой мольбе:
Пусть будешь ты, пусть будет боль.

И триста тысяч лет спустя,
В одной из выданных ролей,
Я, вновь пришедшее дитя,
Останусь вечно предан ей.
Как для волков и лебедей,
Ведь вместе бьёмся в стон и в кровь,
Бессменным счастьем для людей
Была и есть она  – любовь.
Апрель. 2010

Я БОЮСЬ...

Гляжу я на вас, люди, и пугаюсь:
Как страшно изменилось всё вокруг.
Ищу в глазах и осознать пытаюсь:
Куда мы катимся…. Ответа нет. Испуг…

Я боюсь. Я молчу.
Просто вижу и слышу, как всюду добро умирает.
Даже жить, не хочу,
Видя, как день за днём всех нас злая короста съедает

Нищета, там и тут –
Грязь и голод повсюду, царями сидят на престоле.
Кто украл, те живут, –
Что хотят, то творят без предела в своём произволе.

Кто умён, тот богат,
Ну, а нам дуракам, даже сдохнуть, нельзя без копейки.
Если что, – виноват.
Значит, вот те бесплатный массаж и проезд в «канарейке».

Как же быть, коль не пить, –
Ведь без водки от этих пейзажей недолго свихнуться.
Ни понять, не забыть
Прошлой жизни, в которую нам никогда не вернуться.

Ждёт народ, что вот-вот
От маразмов людских разорвётся на части планета,
Но уже, не начнёт
Наш господь, умудрённый, по новой, создание света.

Спорить тут – ерунда,
Ведь у власти всё те же, а им лишь бы больше нахапать
Ни туда, ни сюда –
Вот и жрёт от тоски алкоголь неотёсанный лапоть.

 Санкт-Петербург. 1995

ГОЛУБКА-ВОРОНА

Обвенчался я с голубкой –
Сбылись давние мечты,
С самой чистой, с самой хрупкой,
Небывалой красоты.
Золотых колечек парой
Нас сам бог окольцевал,
Жизнь казалась сладкой чарой,
Я о большем не мечтал.
И летели дни за днями,
Дивной сказкой на Яву.
Счастье было рядом с нами
И я чувствовал: Живу!..
Только вдруг случилось что-то,
Как нежданный страшный сон.
Словно дробью из полёта
Я был выбит и пленён.
И оборванная сказка
Обернулась страшным сном,
С доброты слетела маска
И оскалилась нутром.
Было видеть очень жутко,
На глазах сменилась масть,
Сизокрылая голубка
Вдруг вороной понеслась.
И венчальное колечко,
Грубо сбитое крылом,
Покатилось под крылечко,
Будто сброшенным ярмом.
Громко каркая, ворона
Замарала яркий сон,
Все цвета, заляпав чёрным, –
Грязь привычна для ворон.
Я смотрел, глазам не веря,
Грудь внутри ломала боль.
Не щадили в клетке «зверя»,
Щедро в раны сыпля соль.
Чем я так прогневал бога,
Свысока видней ему,
Он решил, что слишком много
Было мне, а потому:
Прекратив застенком пытку,
На круги своя вернул,
Да не только, а с избытком,
С хромых ног в седло впихнул.
Всё вернулось так же быстро,
Как из святости во грех,
Из вороны голубь чистый
Появился без помех.
Снова, ласково курлыча,
Льнет голубушка ко мне,
И колечко, как обычно,
На вернувшейся жене.
Только я забыть не в силах,
Сном мной названный кошмар,
В воркованьях слышу милых,
Между строчек: «КАР» да «КАР».
И колечко, мне все чаще,
Тяжким видится ярмом,
И я думаю: «Пропащий,
Ты ведь жил всего лишь сном».
Стала жизнь подобна стону,
Давит боль со всех сторон,
Не в голубку, а в ворону,
Я был до смерти, влюблён...
 Лето. 1997

Я ПОССОРИЛСЯ С ВЕСНОЙ...

Разгулялась, разбуянилась весна.
Снова в город возвращается тепло.
Всё на свете пробудилось ото сна,
На меня же равнодушие нашло.
Ровно год назад расстались мы с тобой.
До сих пор мне непонятно почему.
Ровно год, как я поссорился с весной,
И красот её сегодня не пойму.

Не исправить, не забыть и не вернуть
Тех совсем уже давно ушедших дней,
Но, как прежде, что-то больно режет грудь,
Когда память возвращает меня к ней.
До сих пор ночами, что греха таить,
Мне по-прежнему мерещится она.
Как могла ты нас так  глупо разлучить,
Всемогущая чудесница весна?

Неуёмная, скребёт на сердце грусть,
Но ни что не возвращается назад.
Что случилось, то случилось, ну и пусть.
Может быть, и сам я в чём-то виноват.
Может быть, я очень скоро помирюсь
С ненарочною разлучницей весной,
Может быть, опять когда-нибудь влюблюсь,
Но, пока что, счастье ходит стороной.

СТРАННАЯ ТЫ…

Странная ты,
Я хотел, но не понял…
Облик мечты
До бессонницы донял.
Ярче звезды,
И иначе не скажешь,
Хуже беды,
Раз пришла не откажешь.

Истина – ты,
Я то знаю воочию,
Эти черты
Мне сам бог напророчил,
Эти глаза,
Словно омут бедовый,
Эта слеза,
Мне святее христовой.

Горькая ты,
И не может быть горше,
Той красоты,
Что не ближе, но больше,
Той глубины,
Что, не вытолкнув, топит
В чувстве вины
За не нажитый опыт.

Ненависть – ты,
Не убить, не смириться.
Ложь пустоты
Не отпить, не напиться.
Что мне огонь,
Где души не согреешь,
Тронуть-то – тронь,
Да потом пожалеешь.

Сладкая ты, –
Я не пробовал слаще,
Вкус  чистоты
Правит мною, пропащим.
Жизнь, говорят,
Всем даёт шанс однажды,
Выпив свой яд,
Я и сохну от жажды.

Светоч мой – ты!
Будь, и пусть не со мною.
Выпью тосты
За тебя и не скрою.
Песни спою,
Не тебе, но тобою,
Душу свою,
Как-нибудь успокою,
Любя…